После несчастного случая я снова оказался в 1997 году, в то лето, когда потерял родных и друзей. Но в этот раз у меня есть шанс исправить всё. Цены считают в миллионах, деньги есть только у коммерсантов и бандитов, а народ с опаской ждёт, чем ещё удивят лихие 90-е. Ну а я отберу у этой эпохи всё, что она у меня забрала. Отберу с процентами, которые она должна.

Приключения московского аудитора, попавшего из нашего времени в 1971 год, продолжаются. Жену отправить на море, и работать, работать, работать! И на семью, и для того, чтобы группировка комсоргов, к которой прибился, не потерпела полный крах. Только тяжелые времена позволяют полностью понять, с кем имеешь дело…

Продолжение приключений попаданца по прозвищу Боец в лихие девяностые. Братки, разборки и подпольные бои. Чтобы выжить и подняться наверх герой примыкает к одной из криминальных группировок… Я мчался, ветер летел в открытое окно, я поднял его, включив принудительную вентиляцию салона. Бешеный азарт схватки схлынул, я ощутил, как тело затрясла лихорадка, предательски задрожали руки на руле… Я сбросил газ, поехал примерно со скоростью 100 километров в час, постепенно приходя в себя. Я был почти

Бумммм… Я слегка ударился лбом о край раковины умывальника. Из крана течет вода. Автоматом набрал воды в ладони и плеснул себе в лицо. Выпрямился и уставился в мутное зеркало над раковиной. В зеркале совершенно точно — я. Только совсем молодой. Лет двадцать пять-тридцать. Худой и с этой своей ухмылкой, которую стерло время. Я в смутно знакомом совместном санузле. Но сразу сообразить, куда и в когда меня занесло, не могу.

Из окопов Первой Мировой – на 850 лет назад. Из диверсионного рейда по германским тылам – в средневековую Англию, на поле битвы при Гастингсе. Русские пулеметчики против Вильгельма Завоевателя. По рыцарской коннице – огонь! «И на каждый вопрос мы дадим свой ответ: У нас есть пулемет, а у вас его нет!» Но мало переписать свинцом историю Запада – пулеметчикам из будущего пора возвращаться на Родину, чтобы объединить Русь до Батыева нашествия!

Кто сказал, что попаданцами могут быть только мужчины? А чем женщины хуже или лучше? Провалиться в прошлое может каждый, ведь слепой стихии, в принципе, безразлично, кто ты - мужчина, женщина или ребенок. Явления природы этого не учитывают. Пошла на другой берег озера за Ежевикой, и вот тебя уже нет здесь. Ты в другом времени, в июле 1941 года. Ну, как быть в такой ситуации мужчине понятно: раз идет война, значит - под ружье, а женщине? Правда, ты не кумушка со скамеечки, а инструктор по летной

Он был опальным российским олигархом, который доживал свой век в Майами. Его последние дни протекали размеренно, и он уже не ждал перемен. Но судьба умеет преподносить сюрпризы. Разразилась санкционная война, и он стал одной из ее жертв. Все его имущество арестовали, а его самого пристрелили, и все это проделали власти США. Но это не конец истории, а ее начало. Он возродился. Вот только на дворе 1954 год, а он в шкуре врага - настоящего американца. Хорошо, что Америка - страна возможностей...

Меня сбила маршрутка, но я не умер, а оказался в Советском Союзе в теле старшеклассника. Получай то, чего хотел — новую жизнь и возможность накрыть шайку расхитителей социалистической собственности. Правда, не всё так просто и мне придётся сделать сложный выбор. В общем, добро пожаловать в СССР - 1980! Новая жизнь, новое тело и, может быть, новое дело.

Приключения московского аудитора, попавшего из нашего времени в 1971 год, продолжаются. Жену отправить на море, и работать, работать, работать! И на семью, и для того, чтобы группировка комсоргов, к которой прибился, не потерпела полный крах. Только тяжелые времена позволяют полностью понять, с кем имеешь дело…

Стою в подвешенном состоянии... Потом это дело мне надоело. Что толку вот так стоять? Тросточку потерял, очки чёрт его знает где. Пластиковая карта? Какая тут на хрен карта, если я в грязной майке, линялых спортивных штанах и китайских кедах?! Шёл человек получать пенсию. И что-то с ним на перекрёстке случилось. То ли под машину попал, то ли сердце пошло вразнос. Очнулся чёрт знает где, но при своей старческой памяти. Огляделся – а это детство. И кем он теперь приходится своему юному телу: то