Ваня крутнул головой, чтобы сориентироваться и от удивления потому что все вокруг покрывал тягучий, плотный туман. Заметив деревья через прореху в белесой мути, Иван несколькими гребками поплыл туда и неожиданно увидел на берегу покрытый грязными пятнами камуфляжа полугусеничный бронетранспортер, возле которого переговаривались военные в касках и форме мышиного цвета. И что самое интересное, солдаты были вооружены винтовками, а не автоматами Калашникова и говорили на немецком языке.

Сон это или коматозный бред, но "реальность" вокруг совершенно реальна. Моё сознание в теле моего отца, а за окном… Смотрю на настенный календарь, который бабуля всегда вывешивала у комода. На картинке колосится поле, по нему фигачит ярко-красный комбайн. Соцреализм. Из гламурных двухтысячных в солнечный 1978-й. Из глянцевого журнала в сельскую районку. Надои... Покосы... Доски почета... Но хороший фотограф нигде не пропадет.

Наш современник находит на чердаке своей дачи рабочие журналы секретной лаборатории, закрытой и преданной забвению давным-давно, в середине тридцатых годов. И вот, спустя сорок лет без малого руки, наконец, дошли, чтобы разобраться в старых лабораторных записях и попытаться реализовать то, что в них изложено. А именно - изготовить загадочный механизм, чертежи которого нашлись в журналах. И, конечно, испытать готовое устройство на себе, любимом! Но кто же мог знать, что эта опрометчивая попытка

Совершая утреннюю пробежку, Тимофей застает на мосту самоубийцу. Твердя о нереальности нашего мира, парень дает герою необычный перстень и прыгает с моста. Стоило Тимофею надеть артефакт и окружающий мир предстает в совершенно ином виде. В попытке докопаться до сути, герою предстоит сложный и тернистый путь, где можно запросто потеряться.

Мне приснился сон, будто мою фабрику роялей сожгли орки. Я, конечно, заказал другие на Озоне, но пока они доедут... Проснулся в холодном поту - хорошо, что это всего лишь сон. Я потянулся и вылез из палатки. Теперь завтрак, утренняя гимнастика и месть оркам за сожженную фабрику.